Экспозиция в Гродненском историко-археологическом музее, посвященная геноциду белорусского народа на Гродненщине, начала формироваться с 2020 года и приобрела уже практически завершенный вид, сообщает СБ. При знакомстве с нею приходит трагическое осознание: каждый из 17 районов области пострадал от рук немецких оккупантов. Сожженные деревни, еврейские гетто, эксплуатация, отправка в концлагеря и показательные казни — здесь собраны тысячи фактов, которые нельзя забыть или опровергнуть.
Интерактив по скорбным страницам
Заведующий отделом новейшей истории Гродненского государственного историко-археологического музея Андрей Вашкевич стал для нас проводником в прошлое родного города, больших и маленьких деревень региона, пострадавших во время войны.
— Музею уже более 100 лет. Сразу после окончания Великой Отечественной войны сотрудники активно занялись поиском материалов, поэтому собрано очень много артефактов, документов, свидетельств фашистских репрессий. С началом реконструкции Старого замка в 2019‑м нашему музею в Новом замке был полностью передан архив. Понятно, что мы не могли надолго оставить город без экспозиции, посвященной военным событиям, и в прошлом году открыли выставку «Геноцид белорусского народа на Гродненщине».
Экспозиция вписана в общий контекст событий Великой Отечественной войны начиная с 1939 года. Она состоит из двух частей — предметной и интерактивной. Огромную помощь при ее подготовке оказала прокуратура, сотрудниками которой была проведена большая работа в рамках расследования уголовного дела по факту геноцида белорусского народа. Найдено огромное число неизвестных мест уничтожения мирного населения.
— Вот этот интерактивный стол разработали совместно с сотрудниками прокуратуры, — демонстрирует новинку музея историк. — Лично заинтересовался темой геноцида еще в 2017‑м, когда с коллегой, учителем одной из гродненских гимназий Дмитрием Лютиком, проехали по деревням области, в той или иной степени пострадавшим от рук фашистов. Эмоции от полученных впечатлений трудно описать… Где-то, как, например, в деревне Шауличи Волковысского района, установлен мемориальный комплекс, где-то стоят небольшие памятники, а где-то следы зверств спрятал густой лес. Везде ощущалась атмосфера народной боли от трагедии, произошедшей много десятилетий назад.
Сопротивление оккупантам
— Первым делом объясняем школьникам и студентам само понятие геноцида, то, как он трактуется современным белорусским законодательством. Тема фашистских репрессий на Гродненщине разделена на определенные сюжеты. Сначала рассказываем об установлении оккупационного режима в первые дни войны. Фактически область была разделена на две территориально-административные единицы: восточная часть отошла к генеральному округу Белоруссия, а западная, в том числе Гродно, была включена в Восточную Пруссию, то есть фактически объявлена частью Германии. С этим фактом были связаны определенные особенности, например то, что немцы запретили на этой территории образование. Учить детей можно было только на немецком, попытки передать знания на каком-либо другом языке жестоко карались. Пожилые гродненцы вспоминали, как родители разжигали печи и учили их писать на кусочках бумаги, чтобы была возможность в случае облавы сразу бросить ее в огонь.
Андрей Вашкевич обращает внимание на интересный артефакт — столб с копиями оригинальных объявлений военных лет:
— На одном четко указано, что таким-то указом Горадня переименовывается в Гартен. У немцев был план уничтожить всех евреев, часть людей вывезти в Германию и где-то 20 процентов онемечить. В нашем городе по плану, как я уже говорил, должны были жить немцы. На другом листке можно увидеть воззвание к арийскому населению, пострадавшему от советского террора, за подписью бурмистра Горбачевского, который впоследствии был убит. Очень важно рассказывать молодежи, что белорусское население не выступало в роли лишь кротких жертв. Как только земли были оккупированы, практически сразу появилось антифашистское Сопротивление. Начали действовать группы подпольщиков, которые позже переросли в партизанские отряды. В 1944 году на территории Гродненщины функционировали десятки таких объединений, вносивших серьезный вклад в борьбу с фашистами.
Жгли по приказу из штаба
Вторая тема — уничтожение населенных пунктов, которое проходило на Гродненщине в несколько этапов. Началось все еще в 1941‑м с выселения жителей деревень Беловежской пущи. Один из главных руководителей нацистской Германии Герман Геринг еще до войны не единожды приезжал сюда охотиться, поэтому мечтал превратить пущу в заповедник для элитной охоты Третьего рейха. Тогда людей только выгоняли из своих домов. На втором этапе сельчан убивали семьями за нелояльное отношение к оккупационным властям — для устрашения местного населения. А с конца 1942 года уничтожение деревень и массовое убийство населения стало обыденностью. Иногда находили минимальный повод, но чаще действовали, получив приказ из штаба.
— На этой интерактивной карте показаны районы области, где точками обозначены сожженные деревни, лагеря, тюрьмы, гетто, — делится историк. — За сухими цифрами скрываются страшные судьбы тысяч простых белорусских семей. Вот, к примеру, деревня Княжеводцы Мостовского района. Она была сожжена летом 1943‑го. Старинное село было одним из самых больших в области, по нынешним меркам — целый поселок, где проживало более тысячи жителей. Восстановлено более 900 имен и фамилий тех, кто был убит, что ставит деревню в пятерку самых крупных населенных пунктов, уничтоженных фашистами во время войны.
Уничтожение деревень на Гродненщине, как правило, было стандартным.
— Вечером в соседнее село сгоняли пустые подводы, а ночью или под утро прибывали отряды полиции, — рассказывает Андрей Вашкевич. — Есть информация, что во многих случаях действовала группа Мюллера из Кенингсберга на машинах и мотоциклах. На рассвете деревню окружали солдаты с автоматами, которые стояли буквально в полуметре друг от друга. Скот загоняли в один двор, а людей — в сараи. Женщин и мужчин расстреливали или сжигали отдельно. Все происходило очень быстро. Все эти акции имели цель устрашить жителей соседних сел, так как часто именно их заставляли рыть могилы для своих соседей, помогать вывозить ценное имущество.
Песня Гродненского гетто
На стеллажах под стеклом хранятся пули, элементы одежды, обувь, а также костные останки, переданные музею прокуратурой с мест раскопок в городском поселке Новоельня Дятловского района, где в 1941 — 1943 годах было уничтожено около 800 мирных жителей.
— Более подробно рассказываем посетителям о Гродненском гетто, — продолжает экскурс в прошлое Андрей Вашкевич. — На интерактивной карте также можно в пространственно-временном поле увидеть места в городе, где когда-то располагалось гетто: здания, улочки, лестницы — все они знакомы горожанам. Вот здание по улице Большой Троицкой, где фашисты повесили Елену Пренскую. Это была очень красивая молодая гродненка, которая с петлей на шее плюнула в лицо своему убийце.
Интересная история, к которой мне лично удалось прикоснуться, связана с именем Иосифа Абковича. После Гродненского гетто он был узником Аушвица, где каким-то чудом выжил. По окончании войны жил в Москве, после его смерти в Гродно приезжала дочь. Кроме воспоминаний и документов, она привезла с собой «песню гетто». Ее сочинили и пели в гетто и концлагере гродненские евреи, а сейчас ее можно услышать в нашем музее.
— Считается, что в 1938 году в Гродно проживало 60 тысяч населения, из них 20 тысяч евреев. Всего за время существования двух гетто в Гродно через него прошло около 29 тысяч евреев. Часть из них согнали сюда из окрестных местечек. Большинство погибло в гетто, остальные были вывезены в польские лагеря смерти. Практически все умерли там от голода и холода. В живых в лучшем случае осталось несколько сотен человек, — рассказал сотрудник музея.
Евреев, убитых в городе, захоранивали в крепостных рвах фортов в окрестностях Гродно, оврагах. Чтобы скрыть следы преступлений, с весны 1944‑го нацисты стали заставлять гродненцев маскировать места массовых убийств. Останки сжигали, а на могилах высаживали цветники и овощи.
— Есть малоизвестная история Соломона Гринберга, который до войны женился на девушке из Лунно Мостовского района, — поведал под занавес беседы Андрей Вашкевич. — В Аушвице он попал в команду евреев, которые сжигали тела своих соплеменников. Участников этих групп тоже через какое-то время убивали, и он знал, что вскоре умрет. Тогда он начал писать на обрывках бумаги записки с числом и именами погибших, прятать их в бутылки, банки, жестянки. Их находят до сих пор…