22 июня 1941 года. День, когда для миллионов жителей огромной страны рухнули планы на будущее — каникулы, экзамены, свадьбы.… Вся жизнь перевернулась. Все поникло, ушло куда-то далеко в прошлое перед зловещим словом «война». Уже в первые ее дни смерть уносила жизни людей, земля гудела под гусеницами танков, рвалась снарядами, прошивалась автоматическими очередями. Начался отсчет 1418 кровавых дней Великой Отечественной.
Страшная весть о начале войны не обошла стороной и Ошмянский район. Узнав о нападении Германии на СССР, жители почти не выходили из домов, в особенности на улицы города и главные дороги — город замер. Ошмяны были заняты гитлеровцами на четвертый день войны. На рассвете 25 июня 1941 года передовые части 12-й танковой дивизии 57-го танкового корпуса вермахта со стороны Вильнюса вошли в город.
Город в военное время
В первые дни войны особенно тяжело приходилось советским летчикам. Несмотря на то, что преимущество немецкой авиации было очевидным, они не уклонялись от боя и наносили удары по наземным целям. 25 июня 1941 года на Ошмянщине огненный таран совершили летчики Александр Николаевич Авдеев и Петр Филиппович Стреленко, составлявшие экипаж самолета СУ-2 43-го ближнебомбардировочного авиаполка.
С началом фашистской оккупации на территории Беларуси был установлен кровавый оккупационный режим, который осуществлялся войсками вермахта, службами СД и СС, военно-полевыми и местными комендатурами, а также немецкой оккупационной администрацией.
Свидетельства военных лет в Ошмянах — здания немецких и вспомогательных учреждений, в которых размещались районная и городская управы, биржа труда, районная и полевая комендатуры. Большинство из них «квартировало» на главной улице города и в его центре. Немецкий военный гарнизон в Ошмянах стоял до самого освобождения района, а штаб воинской части размещался на улице Мицкевича в здании довоенной общеобразовательной школы (СШ № 1).
Примером нечеловеческих условий жизни являлся лагерь военнопленных, находившийся на улице Гольшанской, д. 17. Режим лагеря был направлен на массовое истребление заключенных. Их морили голодом, заставляли выполнять непосильные работы, а тех, кто выбивался из сил, расстреливали на месте.
Жителям города и района выдавались временные удостоверения личности — «аусвайсы». Для этого фашисты вели перепись населения. На оккупированной территории запрещалось ходить без специального пропуска за границы своего места жительства, принимать у себя чужих людей, а сами люди должны были зарегистрироваться в комендатуре. Каждый человек должен был строго подчиняться «новым правилам», иначе — расстрел!
С первых дней оккупации началась дискриминация фашистами еврейской нации: проживавшим в деревнях евреям было приказано переместиться в районный центр. Им запрещалось ходить по тротуарам, пользоваться общественным транспортом и автомобилями. Евреям нельзя было вести торговлю с представителями других наций. Приказ не распространялся на тех, кто получил разрешение немецких властей на работу в торговых и ремесленных заведениях.
Практически с первых дней своего пребывания на Ошмянщине немецкими властями велось целенаправленное уничтожение лиц еврейской национальности. 3 и 4 июля 1941 года на хуторе Бартели (Люговщина) было расстреляно 573 мирных жителя города, 4 июля возле деревни Ягеловщина было уничтожено еще 353 человека.
Так начинался кровавый режим, а вместе с ним издевательства и насилие, которые жителям Ошмянщины довелось терпеть более трех лет… Самым дорогим — человеческими жизнями – пришлось пожертвовать нашему народу, чтобы изгнать врага с родной земли. Согласно данным архивов Гродненской области, 1875 мирных жителей Ошмянского района были замучены и расстреляны, 325 человек не вернулись с фронта…
Для жителей Ошмянского района война — не просто история, а непреходящая человеческая боль, это память о минувшем, больших жертвах и утратах, мужестве и героизме тех, кто прошел огненными дорогами, кто воевал в партизанских отрядах и стоял у заводских станков. И эта память должна жить вечно, как благодарность за все, что мы имеем: жизнь, независимость и мирное небо над головой.
По материалам Ошмянского краеведческого музея.