Роздум
Я часта думаю, чаму
Заўсёды мала аднаму?
Другі ж, здаецца, і не дбае:
Хопіць таго, што сёння мае.
Першы ад зайздрасці злуецца,
Калі другому дастанецца,
На яго думку, больш, чым трэба,
І шле праклёны аж да неба.
Ну а другі – спакойна спіць,
Чытае прэсу, фільм глядзіць,
Ходзіць у госці, сам прымае,
З суседам у шахматы згуляе…
А першы лічыць, адкладае…
А курс які? Не забывае
Рабіць уклады ці здымаць,
Трасецца, каб не прагадаць.
Другі ж з усмешкаю вітае
Усіх, каго ні сустракае.
Здароўя, шчасця пажадае,
Сябе выдатна адчувае.
Першы нажыў высокі ціск,
Парой зрываецца на віск,
Хоць ёсць кватэра, ёсць машына,
А ён усё чакае джына.
Другі ж купіў веласіпед,
Устане ранкам ён чуць свет.
Усміхнецца ветру, сонцу, небу,
Жыве і лічыць, што так трэба.
Першы з ранку бяжыць у аптэку,
Купляе штось пад іпатэку,
Пасля ў банк – працэнты лічыць,
Суседу солі не пазычыць.
А той спакойна круціць колы,
Грошай няма — а ён вясёлы.
Здароўе ёсць – і дзякуй Богу!
Навошта падымаць трывогу?
Першы далонню пот сцірае,
Хцівасць яго не пакідае:
Не прагадаць каб, зарабіць,
Перапрадаць ці прыкупіць?
Другі спыніўся ля ракі,
Усклікнуў: “Гляньце! Свет які!
Нябёсаў сінь, палёў прастор…
Хай мары мчацца аж да зор!”
Першы ўвесь час у трывозе,
Задыханы, стогне ў знямозе:
— А заўтра, заўтра што рабіць?
Прадаць, што ёсць, ці прыкупіць?
Другі ўздыхнуў на ўсе грудзі:
— Я вас люблю! Чуеце, людзі!
Хай клопат будзе ў нас адзіны:
Шчасце ў сям’і, прэстыж краіны!
Таинства души
Тяжелый, жуткий сон,
Полет души в ночи.
Тупая боль и стон
Без видимых причин.
Всю землю обойдешь —
Хоть кайся, хоть греши —
Не сможешь, не поймешь
Все таинства души.
И радость, и печаль,
Смятение и страх,
Незримая вуаль,
Слеза в твоих глазах.
Беспечная любовь,
Святая неба синь,
Предательство и кровь,
И горькая полынь.
Она твой страшный суд,
И совесть, и судьба,
Она и госпожа,
И вечная раба.
***
Ну вот опять зима колдует,
Приворожит, с ума сведет,
То злобно воет, то воркует,
То в пляске по полю пойдет.
Коварно в жизнь твою ворвется,
И устоять не сможешь ты.
Она матерая волчица
И фея дивной красоты.
Ее избушка ледяная
Холодной кажется, поверь.
Хозяйка, вечно молодая,
Откроет сказочную дверь.
Тебе захочется остаться
Вдали от суеты, людей.
Над синью глаз порхнут ресницы,
Как крылья белых лебедей.
И ты войдешь, дышать не смея,
И не забудешь никогда,
Как с плеч величественной феи
Скользила снежная фата.
Плёткі і чуткі
Не ўсё я ведаю ў жыцці —
Дык мне пра ўсё раскажуць цёткі.
Пра тыя чуткі, што цяпер
Знікаюць плёткі.
Напоўняць балбатнёй зямлю.
Пайдзе пагудка,
Нібыта зноўку ў соты раз
Знікаюць чуткі.
Ізноў зайграюць у дуду,
Што будзе чотка,
Бо чуткі ёсць, ва ўсю ідуць —
Знікаюць плёткі.
Я ўжо амаль не малады,
Даўно не шпаркі і не гнуткі,
Але ўсё ж цешуся тады,
Пляткараць як, што знікнуць чуткі.
Не теряй самоконтроль
Проходя сквозь злую долю,
Проходя сквозь гнев и боль,
Не теряй крупицу соли –
Не теряй самоконтроль.
Жизнь – не поле для прогулок.
Жизнь – суровый тяжкий бой.
Но найди в ней переулок –
Не теряй самоконтроль.
Изнывая от мороза
И от зноя, как пароль,
Повторяй ты эту фразу:
«Не теряй самоконтроль».
Даже если очень трудно,
Думай, друже, головой.
Ты терпи ежеминутно,
Не теряй самоконтроль.
Даже если бьют по уху,
Если бесит вредный тролль,
Сохраняй наличье духа,
Не теряй самоконтроль.
Евгений Курочкин
***
Этот полдень был странно холодным.
Бабье лето – не лето совсем.
Вы дрожали в прозрачно-неплотном
Платье цвета «грущу по весне».
А вокруг все куда-то спешили.
Ветер листья с деревьев срывал.
Вы стояли на площади… Или,
Вы спешили, а город стоял!
Вы спешили за солнца лучами,
За сбежавшим из дома теплом,
В этом платье – нелепом, отчаянном,
Цвета грусти, подернутой льдом.
Вы спешили, назло и не вместе:
«Поднажать, торопиться, а то…»
Ну а город – топтался на месте
В своем сером дерюжном пальто.
***
Рука в руке. Так смело…
Кому какое дело,
Кто ты, кто я, кто с нами?
Глаза в глаза. Глазами
Окружены. И все же:
Рука в руке – так можно.
Глаза в глаза. Чет? Нечет?
…И тихое – «До встречи…»
***
Нет, не ведали, что творили
Мы в эпоху зеленых листьев.
На ладонях сплетали линии –
А сплести нам хотелось судьбы.
Мы любили? Да, мы любили,
Уходя от запретов лишних.
Ведь глаза были синие-синие,
Когда губ вдруг касались губы…
***
Зачем ты рисуешь мое лицо
На холсте вчерашнего дня? –
Осень назавтра ворвется в твой дом,
Вы будете вместе грустить.
Может быть, это всего лишь сон –
Смотри, как смеется луна!
И это не ветер стучится в окно,
А я пытаюсь войти?
Ирина Лавринович
Метелица
Метет на улице снежок порошею,
Пришла хозяйкою в наш край зима,
Сидит на веточке снегирь взъерошенный,
Я у окна в тиши стою одна…
Зима-красавица вовсю старается:
И в шубы белые рядит леса,
А вот у нас с тобой все не срастается,
Никак не встретимся. Ну, чудеса!..
Вокруг завьюжило, на ветках кружева,
На сердце девичьем тоска-печаль,
Ледком подернуты следы и лужицы,
Смотрю с надеждою я в синю даль.
Да, чудеса в кино еще случаются:
Герой играет там сам за себя.
Вот в жизни так не получается,
Здесь все решит за нас судьба.
А во дворе метель поземкой стелется,
Блестит все будто бы из серебра,
А мне все кажется и очень верится,
Что будет к нам она еще добра.
Без устали метет метелица,
Дорога белая – в алмазах путь,
А я у милого прошу безделицу:
Свою красавицу не позабудь.
Анна Снегина
Письма
Небо низкое падает под ноги,
Жизнь безликую сделав другой,
Снежный лист, невзначай припорошенный,
Ты откроешь несмелой рукой.
И пока ты еще сомневаешься,
Отразят что твои письмена,
Но, как отзвук с далекого прошлого,
Дверь откроет внезапно она.
И растопят снежинки горячие
На душе намерзающий лед,
И обиды утонут в вечности
Повседневных житейских забот.
И в глаза ее глядя бездонные,
Ты молитву прошепчешь в тиши,
Как три года любил ее в снах своих,
Как с другой, нелюбимой, грешил.
Ее имя ты впишешь бережно
В запорошенный снегом лист,
Чтобы путь, что начнется заново,
Не был горек и не был тернист.
Небо низкое падает под ноги,
И летят над землей письмена.
В них нет имени, нет и адреса,
В этом мире лишь Он и Она.
***