На заседание комиссии по делам несовершеннолетних мне понесчастливилось попасть впервые. То, что мероприятие предстоит не из легких, понимала изначально. Правда, оно превзошло мои и без того плохие ожидания.
В этот день рассмотрели девять вопросов. За каждым из них — судьба целой семьи. В центре внимания комиссии, безусловно, несовершеннолетние, условия их проживания и дальнейшая судьба. И все же главными «героями» в большинстве историй являются не дети, а их родители — сбившиеся с пути взрослые. Это из-за их бесконечных пьянок, ссор, драк и безалаберности дети лишаются самого главного — семьи, заботливых мамы и папы.
Практически в каждом рассматриваемом случае основная причина неблагополучия — злоупотребление спиртными напитками. Есть условия проживания для ребенка — комната, вещи, игрушки, продукты. Не хватает спокойствия в доме и заботы родителей. В итоге четырехлетний малыш неделями живет у бабушки — маме «навеселе» воспитатели опасаются отдавать ребенка из детского сада. После драки с бывшим мужем и вовсе встал вопрос о признании мальчика нуждающимся в государственной защите. Это при том, что дочь от первого брака тоже не живет с мамой. Еще один третьеклассник — уже из другой семьи — поздним вечером засыпает на скамейке — дома его ждет очередной пьяный разгул.
А вот еще три горьких опыта: одни за другими заходят родители, чьи дети уже признаны нуждающимися в государственной защите. Для несведущих поясню: подобная защита предполагает заботу о несовершеннолетних и дает горе-родителям исправительный срок. Полгода у них есть на то, чтобы обеспечить для своих детей необходимые условия проживания, устроиться на работу, а главное решить, что для них важнее: ребенок или очередная рюмка. Эти шесть месяцев ребенок живет в приюте или — в лучшем случае — находится под опекой родственников.
— А где будет лучше ребенку: в приюте или у бабушки? — в очередной раз задается вопросом комиссия по делам несовершеннолетних.
Кажется, ответ очевиден. Однако сумеет ли бабушка малыша наладить контакт с невесткой, сможет ли оградить внука от семейных конфликтов, обеспечить на эти полгода раздельное проживание с нерадивыми родителями?
Решение вопроса, каким бы сложным оно не казалось, не терпит отлагательств. Разумеется, принимается оно в пользу малыша. А родители получают шанс на исправление. Кто-то — в первый, кто-то — уже во второй, а те, что в третий раз дают зарок комиссии, себе и своим детям, а затем снова смотрят в бутылку, — предупреждаются в последний раз. Дальше — лишение родительских прав и… сломанная детская судьба. Не знаю, что может быть хуже, чем остаться сиротой при живых родителях.
Побывав в социальном приюте однажды и вернувшись домой, дети всячески скрывают семейные скандалы, умалчивают о пьянках — все что угодно, лишь бы снова не чувствовать себя мячиком для пинг-понга, лишь бы не оказаться в казенном учреждении. И неважно, что там чисто, тепло и сытно. Ничто не заменит маму и папу.
Только вдумайтесь, в 2017 году в нашей, по сути, маленькой Беларуси 3072 человека лишены родительских прав, 3531 ребенок остался без самых близких людей. А теперь представьте картину через десять лет, через двадцать. Тысячи трагедий, душевных надломов, затаенных обид на все и вся, психологических травм… В Ошмянском районе в минувшем году семеро родителей лишены родительских прав. В результате трое детей помещены в детский дом семейного типа, еще трое находятся под опекой государства, один ребенок усыновлен родственниками.
Глядя во время заседания КДН на очередную семейную пару, которая не может взять себя в руки — сыновья уже дважды признавались нуждающимися в госзащите и помещались в приют, — очень хотелось верить, что родители раз и навсегда обуздают свои алкогольные пристрастия и поймут наконец: дети — самое главное в жизни.
Людмила КОЗЕЛ.