В прошлые годы на одном из листков календаря торжественно значилось: «Воссоединение БССР с Западной Беларусью». Но странно и удивительно: судьбоносного события 17 сентября 1939 г. в недавней белорусской действительности словно и не было. Красную дату умудрились убрать из учебников по истории первой «демократической» волны… Но праздник вернулся.
На «крэсах усходніх»
Мы живем в реальном мире, и в нем национальные интересы главенствуют. С позиции национальных интересов и следует приветствовать воссоединение белорусов в одну семью, а не бросать камень в сторону тех, кто приближал день 17 сентября 1939 г. Не будем забывать, что проблема Западной Беларуси появилась в 1921 г., когда по воле государств Антанты она была передана Польше до «линии Керзона».
Что касается оценки роли СССР в воссоединении белорусов, то картина становится более понятной, если, кроме общего характера эпохи, мы примем во внимание и некоторые детали. Уже 14 сентября 1939 г. Брест был окружен фашистами, 15 сентября пал Белосток. Из Берлина в Москву была направлена депеша с угрозой, что если СССР не начнет военные действия против Польши, то немцы прекратят наступление и образуют на восточных землях три буферных государства: польское, западнобелорусское и западноукраинское. Осуществление этих планов привело бы к тому, что белорусский народ скорее всего уничтожался бы по частям, не исключая братоубийственной войны между собой и однозначно — с СССР.
Но некоторыми историками утверждается, что в сентябре 1939 г. лишь произошла замена польского угнетения советским, здесь явно проглядывают патологическое отрицание всего, что связано с социализмом, и странная любовь к своему народу, которому, оказывается, «полезнее» быть разорванным на части. Вот что писали авторы (кстати, доктора исторических наук) учебного пособия для 10—11-х классов средней школы «Гісторыя Беларусі. XX стагоддзе», изданного в 1993 г. После утверждений о том, что СССР и Германия поделили Польшу, читаем: «Гэта рашэнне, — имеется в виду приказ Красной Армии перейти польскую границу, — нягледзячы на захопніцкія мэты правячых колаў як Масквы, так i Берліна, з адабрэннем было сустрэта савецкімі людзьмі». Подобным авторам можно ответить словами Василия Петровича Ласковича, человека героической судьбы, борца за народное счастье в Западной Беларуси, который 5 лет просидел за это в тюрьмах «за польскім часам»: «Чырвоную Армію акупантамі не называў ніхто. На Беларусі гэтага жудаснага абвінавачвання не тое што прагучаць, а нават i ў думках людзей прамільгнуць не можа. Акупанты ж не даюць зямлю, не адкрываюць школы, акупанта просты селянін не сустрэне словамі палёгкі: «Ідуць нашы!»».
О чем же свидетельствует фактическая сторона дела? Вспомним, территория Западной Беларуси составляла 24 процента довоенной Польши, на ней проживало 13 процентов населения, но доля промышленного производства едва достигала 3 процентов. На Полесье 3 тысячи помещиков, в основном поляков, располагали двумя третями всей земельной площади. Около трети крестьянских семей вообще не имели земли и вынуждены были батрачить.
Белорусская часть населения «усходніх крэсаў» за два десятка лет пребывания в составе Польши практически полностью лишилась национальной интеллигенции. В 30-е годы в Полесском воеводстве (примерно нынешняя Брестская область) среди интеллигенции насчитывалось не более 3 процентов белорусов, и доля их неумолимо приближалась к нулю. В 1937 г. в гимназиях Полесья обучалось 1925 человек, из них белорусов — 16. Во всей Польше в 1935 г. насчитывалось около 200 студентов-белорусов — малая доля одного процента. Особенно и не скрывалось, что проводится политика целенаправленного уничтожения белорусской нации.
Что касается «советского национального гнета»: белорусская нация в основном завершила свое формирование и получила первую международную легитимность в составе Советского Союза. Это исторический факт. С такой же фактической достоверностью можно утверждать, что никто в СССР не ущемлял права белорусов ни в политическом, ни в экономическом, ни в социально-культурном отношении. На этот счет есть красноречивая статистика, живые свидетельства и свидетели. Неискренни и рассчитаны на простаков попытки подменить национальное угнетение вопросом политических репрессий и проблемой языка. От репрессий страдали все народы СССР, россияне — не меньше, чем белорусы. Но действовали и такие факторы, как гарантия работы, доступность образования, медицинской помощи, культурных благ и т. д.
(Продолжение следует)
Владимир Егорычев, кандидат исторических наук.