Ранним утром в воскресенье 22 июня 1941 года фашистская Германия, вероломно нарушив договор «О ненападении» и «О дружбе и границах» 1939 года, начала вторжение на территорию СССР. День начала Великой Отечественной войны отмечается ныне как «День памяти и скорби» – памяти о великой трагедии нашего народа и скорби о миллионах погибших защитников социалистического Отечества.
Ещё весной 1941 года руководство стран фашистского блока на совещании в Берлине согласовало планы дальнейшей агрессии в борьбе за мировое господство. Германия брала на себя задачу завоевания СССР с последующим продвижением на другие континенты. Италия концентрировала усилия на Средиземноморском театре, Япония предусматривала два варианта агрессии: на юг – против владений США и Англии, и на север – против СССР, очерёдность – в зависимости от развития обстановки в ходе войны Германии с Советским Союзом.
Фашистские руководители считали, что для достижения этих целей они имеют в 1941 году значительные преимущества: Советский Союз не успел развернуть свои вооружённые силы и перестроить экономику на нужды войны, а Англия и США только формируют сухопутную армию и не способны к масштабным военным операциям. Фашистские государства имели многочисленные и хорошо подготовленные вооружённые силы, превосходящие своих противников; выгодные стратегические позиции; согласованные и тщательно разработанные планы военных действий и возможность овладеть стратегической инициативой внезапностью нападения, чтобы разгромить противников поочерёдно в краткосрочных военных компаниях (См.: Советское общество. История строительства социализма в России. Книга 2. Становление советского социалистического общества и его борьба с фашизмом (1921–1945 гг.). – М.: Издательство ИТРК, 2015. – С. 254).
Разгром СССР, уничтожение Советского государства и овладение его природными и людскими ресурсами в замыслах глобальной агрессии занимали центральное место и главное условие завоевания мирового господства блоком фашистских государств.
Стратегия общего наступления против мировых держав изложена в двух директивах гитлеровского руководства – № 21 «План «Барбаросса»» – план войны против СССР и № 32 – «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса». На совещании 26 июля 1941 года Гитлер объявил, что по окончании Восточного похода он «намерен предпринять энергичные действия против США».
Командующий объединённым Японским флотом адмирал И. Ямамото также объявил о главной цели японской агрессии: «Для нас недостаточно захватить Гуам и Филиппины, даже Гавайи и Сан-Франциско. Мы должны вступить в Вашингтон и подписать договор в Белом доме» (Ржешевский О.А. История второго фронта: война и дипломатия. – М., 1988. – С. 7). К лету 1941 года гитлеровская Германия, овладев всей Европой и подчинив её экономику своим завоевательным целям, развернула гигантскую военную машину на границах СССР. Над народами Советского Союза и всем человечеством нависла угроза фашистского ига с его человеконенавистнической расовой идеологией и геноцидом «неполноценных» народов… Чтобы дать объективную оценку борьбе советского народа в начале войны необходимо правильно представить силу агрессора. Критики советской истории обычно рассматривают борьбу на советско-германском фронте как столкновение Германии с Советским Союзом. Фактически же СССР, с территорией меньшей, чем Российская империя, выдержал один на один нашествие всей Европы во главе с фашистской Германией. Страны-союзницы последней выставили против нас 37 пехотных дивизий (См.: История второй мировой войны, 1939–1945. – М., 1975. – С. 21).
Основные силы вермахта планировалось ввести в первом эшелоне (стратегическом) с началом войны ударными танковыми группировками во взаимодействии с авиацией. Предусматривалась система мероприятий психологической войны и действий диверсионных групп. Подобной ударной силы военная история ещё не знала! «Молниеносная война» («блиц-криг») должна была обеспечить победу над Советским Союзом «…в ходе кратковременной кампании ещё до того, как будет закончена война против Англии» (Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма… – М., 1973. Т. 2. – С. 86).
Одновременно разрабатывались чудовищные планы установления «нового мирового порядка» («neue ordnung») – колонизации захваченных территорий, известные как генеральный план «Ост», и инструкции, собранные в «Зелёной папке» от 23 мая 1941 года.
Идеологические корни фашистской политики выразил Гитлер ещё в 1934 году: «…природа жестока: поэтому и мы должны быть жестоки. Если я могу послать цвет немецкой нации в ад войны без малейшего сожаления того, что будет пролита драгоценная немецкая кровь, то я, конечно, вправе уничтожить миллионы людей низшей расы, которые размножаются как паразиты… Нам надо изыскать методы депопуляции… уничтожения целых расовых единиц» (Цит. по: Дашичев В.И. Указ. соч. Т. 1. Подготовка ко второй мировой войне 1933–1939. – М., 2005. – С. 52).
Особо жестокая участь ожидала народы стран Центральной и Восточной Европы и СССР, не включённых в «великогерманскую сферу». В западных СМИ повсеместно осуждается Холокост – уничтожение евреев, но совершенно не упоминается об уничтожении в концентрационных лагерях фашистов 11 млн. людей разных национальностей, в основном славян. Накануне нападения на СССР Гиммлер заявил, что «одной из задач похода на Восток является уничтожение 30 млн. славян» (Дашичев В.И. Цит. соч. – М., 2005. Т. 3. – С. 14).
Современным антисоветчикам и националистам в странах Прибалтики и Восточной Европы, якобы пострадавших от «советской оккупации», необходимо напомнить, какую участь готовили «культурные» немецкие нацисты народам этих стран. Согласно инструкциям «Зелёной папки» и «Генеральному плану ост», они, как «неполноценная раса», подлежали изгнанию со своих земель и постепенному уничтожению в ходе «колонизации восточных земель». Предусматривалось выселить из Литвы, Латвии, Эстонии, Польши, Западной Украины, Западной Белоруссии до 46–51 млн. человек в районы Западной Сибири, Северного Кавказа, Южную Америку и Африку. Оставшееся население «сократить проведением специальных операций». На эти земли переселить 10 млн. немцев, а часть местного населения использовать как рабочую силу по обслуживанию немецких «колонистов» («Военно-исторический журнал», 1960. – № 1. – С. 89, 93, 97). Политику геноцида славян гитлеровцы начали проводить уже в ходе агрессии против Чехословакии и Польши. В августе 1940 года наместник в Чехии и Моравии доносил Гитлеру: «Чехи подлежат удалению из Центральной Европы… Это касается… большей части интеллигентского сословия, которое должно быть искоренено» (Цит. по: Дашичев В.И…. – М., 2005. Т. 3. – С. 6). Ещё более ужасное будущее готовилось Польше. Генерал-губернатор Г. Франк его сформулировал так: «Отныне политическая роль польского народа закончена… Мы добьёмся того, чтобы стёрлось навеки само понятие Польша…» (История Польши. – М., 1958. Т. III. – С. 531). Гиммлер 15 марта 1940 года заявил: «Все специалисты польского происхождения будут использоваться в нашей военной промышленности. После этого все поляки исчезнут с лица земли». Вот от этого спас Польшу Советский Союз, отдав за её освобождение 600 тыс. жизней советских солдат и офицеров…
В «Записке Гиммлера об обращении с местным населением восточных областей» от 26 мая 1940 года указывалось: «…Для немецкого населения не должно быть высших школ. Для него достаточно наличия четырёхклассной народной школы. Целью обучения… должно быть только: простой счёт, самое большое до 500, умение расписаться, внушение, что божественная заповедь заключается в том, чтобы повиноваться немцам… (выделено мною. – В.Е.). Видимо, не зря на пряжках вояк значилось «Dot mit uns».
Особое место в колонизации СССР занимал «русский вопрос». «Восточное министерство» Розенберга указывало: «Речь идёт не только о разгроме государства с центром в Москве. Дело заключается в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их… уничтожить интеллигенцию как носителя культуры; принять меры к резкому сокращению численности населения, подорвав силы русского народа». Без комментариев.
***
В субботний вечер 21 июня 1941 года советские люди готовились к воскресному отдыху. Внешне всё выглядело спокойно. Но для частей приграничных военных округов эта последняя мирная ночь была тревожной: от пограничников поступало всё больше сведений о подозрительном поведении гитлеровских войск вдоль всей западной границы СССР. Напряжённо работал Генеральный штаб в Москве. Вечером 21 июня уже передавалась в штабы западных военных округов директива Наркома обороны Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии Г.К. Жукова, предупреждавшая о возможном внезапном нападении фашистской германии на СССР 22–23 июня. В ней говорилось:
«1. В течение 22–23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО[1]. Нападение может начаться с провокационных действий.
- Задача наши войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
- Приказываю:
а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укреплённых районов на государственной границе;
б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно её замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъёма приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
21.6.41[2]. Тимошенко. Жуков.
Передача директивы в штабы округов затянулась до половины первого ночи (См.: Вторая мировая война. Краткая история. – М.: «Наука», 1985. – С. 119). Оставшееся до утра время ушло на доведение её до штабов и соединений. Лишь часть войск прикрытия была поднята по тревоге. Однако многие соединения и части не успели получить необходимых распоряжений. Поэтому привести войска приграничных округов в полную боевую готовность своевременно не удалось…
Удар был страшен. Всё было на кону! И огромная страна встала во весь рост. Война, которую вели народы СССР, была справедливой, освободительной войной. Советский народ под руководством ВКП(б) защищал свой общественные строй, свою демократическую форму государственной власти, свою великую культуру. Война предопределила невиданную в истории сплочённость народа и армии, небывалый масштаб и подлинно всенародный характер борьбы с агрессором. Сейчас мы можем сказать, не лукавя, что народ наш в той суровой битве за жизнь отдал всё – и это его спасло, он выстоял.
Цели и задачи Великой Отечественной войны Советского Союза носили глубоко интернациональный характер. Это обеспечивало широкую поддержку героической борьбы советского народа и Красной Армии со стороны всех прогрессивных сил мира. Весь мир замер, ожидая, выполнит ли Гитлер своё обещание «рассчитаться с большевизмом».
***
Первым поднял свой голос Э. Тельман, вождь коммунистов Германии: «Советский народ сломает шею Гитлеру», – прозвучало уже 22 июня сквозь глухие стены берлинской тюрьмы Моабит. На другой день Компартия США опубликовала «Заявление в поддержку Советского Союза в его войне против фашизма»: «Это военная агрессия фашистских заправил Германии представляет собой удар по народу Германии, а также по народам Соединённых Штатов и всего мира… Американский народ – рабочие, трудящиеся, фермеры, массы негритянского народа, мелкобуржуазные слои – все те, кто ненавидит фашизм и угнетение и любит мир и свободу, будут считать дела Советского Союза и его народов делом всего передового и прогрессивного человечества» (Цит. по: Васильев А.Ф. Был ли в 1941 году Советский Союз готов к войне? – «Вопросы истории», 2005. – № 1. – С. 108). 24 июня Коммунистическая партия Германии приняла «Воззвание в защиту СССР».
А вот реакция на злодейства прорабов и архитекторов войны. 24 июня сенатор, будущий президент США, в газете «Нью-Йорк таймс» заявил: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше».
Ему вторил Герберт Гувер, бывший президент США: «Говоря по правде, цель моей жизни – уничтожение Советской России».
Сэр Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании, соблаговолил позволить своему старшему сыну Рандольфу высказать то, что думал сам: «Идеальным исход войны на Востоке был бы такой, когда последний немец убил бы последнего русского и растянулся мёртвым рядом»
(Там же). Когда фашистская Германия напала на Советский Союз, в политических и военных кругах Запада вермахту предсказывался быстрый успех. В заметках бывшего гитлеровского генерала Г. Блюментрита, подготовленных к совещанию высшего руководства сухопутных войск 9 мая 1941 года, утверждалось: «В настоящее время мы располагаем значительно большим численным превосходством, наши войска превосходят русских по боевому опыту… Нам предстоят упорные бои в течение 8–4 дней, а затем успех не заставит себя ждать и мы победим» (Цит. по: К. Рейнгард. Поворот под Москвой: Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 г. – М.: «Наука», 1980. – С. 35–36). Но зеркало истории бывает кривым…
Вопреки неопровержимым фактам и документам, на Западе и поныне распространяется легенда о «превентивной войне» Германии против СССР, пущенная в ход еще аппаратом Геббельса. Так, отмечается, что в заявлении, переданном Советскому правительству германским послом уже после вторжения немецких войск на советскую землю, нацистские руководители утверждали, что СССР якобы не выполнял своих обязательств по советско-германскому договору и готовился к нападению на Германию. Поэтому Германия вынуждена начать войну против Советского Союза, чтобы упредить советское наступление.
Версия о превентивной войне фашистской Германии против СССР была окончательно разоблачена на Нюрнбергском процессе над главными немецкими военными преступниками. В приговоре трибунала указывалось, что Германия вторглась на советскую территорию в соответствии с заранее разработанными планами, направленными на сокрушение СССР… Нападение на Советский Союз без какого-либо предупреждения и без тени законного оправдания было явной агрессией (См.: Вторая мировая война. Краткая история.., С. 118). Нашумевший опус Резуна-Суворова «Ледокол» – жалкие инсинуации в адрес преданной им Родины. Нельзя представлять Сталина неким безрассудным авантюристом, жаждущим во что бы то ни стало через развязывание войн осуществить экспансию социализма, как это утверждают знатоки «нового прочтения» истории.
В первый день войны Верховный Совет СССР ввел военное положение в западных регионах страны и объявил мобилизацию в Красную Армию граждан 1905–1918 годов рождения. Она проходила в обстановке большого патриотического подъёма. Массовым явлением стало добровольное вступление в ряды Вооруженных Сил СССР. На протяжении одной недели было мобилизовано 5,3 млн. человек, 234 тыс. автомашин, 31,5 тыс. тракторов. До 1 января 1942 года действующая армия пополнилась 291 дивизией и 94 бригадами. Следует отметить, что 40 дивизий были укомплектованы добровольцами-ополченцами.
Только из Белоруссии в 1941 году было мобилизовано 600 тыс. человек (См.: Великая Отечественная война советского народа (в контексте Второй мировой войны). – Минск: Изд. центра БГУ, 2004. – С. 58–59).
Кроме того, в прифронтовой полосе создавались истребительные батальоны для охраны важных объектов и борьбы с диверсионными группами противника. Всего в годы войны в них находилось около 400 тыс. человек, около 300 тыс. входили в группы содействия истребительным батальонам. В Белоруссии было создано 78 батальонов и 300 групп самообороны общей численностью около 40 тыс. чел. (Там же, С. 59–60). Важными государственными задачами стали эвакуация и развёртывание в советском тылу военно-промышленного комплекса. 24 июня 1941 года по решению Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР был создан Совет по эвакуации, определявший сроки и порядок вывоза предприятий и материальных ценностей, а также пункты их размещения на востоке страны. Туда за июль–декабрь 1941 года было эвакуировано 2593 промышленных предприятия, в том числе 1523 крупных. Из Белоруссии в восточные районы было эвакуировано 124 крупных промышленных предприятия (Там же, С. 60).
Бесценными ленинскими мыслями и идеями о защите социалистического Отечества была пронизана Директива ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР, принятая 29 июня, – основной программный документ перестройки партии и страны в соответствии с требованиями войны. «Всё для фронта – всё для победы!» – такова была главная идея директивы.
Руководствуясь ленинским указанием о том, что в период острейшей борьбы с реакционными силами, когда решается судьба страны и народа, «идеалом партии пролетариата является воюющая партия» (Ленин В.И. Полн. собр. соч., Т. 14 . – С. 8), Центральный комитет считал, что партия «сможет выполнить свой долг лишь в том случае, если она будет организована наиболее централистическим образом, если в ней будет господствовать железная дисциплина, граничащая с дисциплиной военной» (Там же, Т. 41. –С. 209). Поэтому директива требовала: «Задача большевиков – сплотить весь народ вокруг Коммунистической партии, вокруг Советского правительства для самоотверженной поддержки Красной Армии, для победы». Широкая инициатива предоставлялась всем партийным и советским организациям, всем коммунистам. «Теперь, – говорилось в директиве, – всё зависит от нашего умения быстро организоваться и действовать, не теряя ни минуты времени, не упуская ни одной возможности в борьбе с врагом» (КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза. Документы.., М., 1983. – С. 301).
Преимущества советского строя, социалистической системы хозяйства позволили партии, несмотря на крайне неблагоприятное начало войны, в кратчайший срок мобилизовать материальные и духовные возможности страны, подчинить их основной задаче – разгрому врага. Это очередное напоминание исторической правды изобретателям постулата о том, что «народ победил вопреки Сталину» и воле партии…
Исторический вклад подвига 1941 года стоил советскому народу больших жертв и лишений. С июня по декабрь 1941 года потери Красной Армии и ВМФ убитыми, пленными и пропавшими без вести составили 3 млн. 138 тыс. человек, утрачено огромное количество вооружения и боевой техники (См.: Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. – М., 1993. – С. 147, 351–359).
В сражениях с войсками агрессора были проявлены непоколебимая вера в правоту своего дела, массовый героизм, стойкость, мужество, храбрость солдат и офицеров. Коммунистическое мировоззрение, идейная убежденность, преданность социалистической Родине, глубокое сознание своего интернационального долга – всё это умножало силы советских воинов в борьбе с врагом. В игнорировании всех этих факторов состоял грубейший просчёт стратегов «молниеносной войны» против СССР, вытекала необъективность освещения хода и исхода военно-политического противостояния в трудах так называемых ревнителей истины. К сожалению, современная отечественная историография, как представляется, не в полной мере учитывает столь весомые обстоятельства в отображении сути и характера ожесточенной схватки разнополярных социально-экономических систем, вольно или невольно содействуя умалению роли и значения борьбы советского народа с фашизмом.
В самом начале войны главный идеолог фашистской Германии Геббельс записал в своём дневнике: «Большевики защищаются с ужасным упорством, и пока не может быть и речи о прогулке в Москву». После семи дней войны, 29 июня, начальник генштаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер писал: «Противник в пограничной полосе почти всюду оказывает ожесточенное сопротивление. Русские сражаются до последнего человека, упорное сопротивление заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше, на Западе мы могли позволить себе известные вольности, что теперь уже невозможно. Противник сражается фантастически. Экипажи танков запираются и дают себя сжечь с машиной, гарнизоны дотов взрывают себя, не желая сдаваться в плен, отдельные группы, продолжая оставаться в нашем тылу, являются для нас настоящим бедствием» (Цит. по: В. Воробьев. 60 лет Великой Победы: итоги и уроки Великой Отечественной войны для современного военного строительства. – «Во славу Родины», 2005. – 6 мая).
Стойкость и героизм проявили защитники латвийского города и военно-морской базы Лиепая, войска, оборонявшие на Юго-Западном фронте города Рава-Русская и Перемышль, и многие другие. Навечно вошла в историю Великой Отечественной войны героическая оборона Брестской крепости, ставшей символом стойкости и мужества советских воинов и удостоенной почётного звания «Крепость-Герой».
К середине июля 1941 года агрессор понёс крупные потери в людях и боевой технике. Лишь в сухопутных войсках они составили свыше 92 тыс. человек и почти половину танков, участвовавших в наступлении (См.: Вторая мировая война. Краткая история, С. 123–124). Между Оршей и Витебском 6 июля 1941 года произошло одно из самых крупных танковых сражений Великой Отечественной войны. Оно вошло в историю как «Лепельский контрудар». С обеих сторон участвовало около 1600 танков. За три дня боёв советские механизированные корпуса продвинулись до 40 км, потеряли.
Значительные потери были нанесены врагу, снижена его ударная сила, замедлен темп продвижения на восток. Группировка армий «Центра» с конца лета 1941 года вынуждена была приостановить наступление. Фашистский «блиц-криг» дал первые серьезные трещины. «Молниеносной войны» не получилось…
Вместо победных реляций в фашистской прессе появились тревожные сообщения. «Бои на Востоке, – писал «Дойче альгемайне цайтунг» 2 июля 1941 года, – носят совершенно иной характер. Битва, которая имеет место на всём восточном фронте, отличается тем, что русские оказывают повсюду упорное и ожесточённое сопротивление» (Ф. Гальдер. Военный дневник. – Т. 3, кн. 1. – М., 1968. – С. 15–16). Даже в откровенно антисоветской книге западногерманского автора Пауля Карела «Война Гитлера с Россией» есть строки вынужденного признания: «В Могилёве, который оказался в тылу немецких войск, продолжались яростные бои… Утром 26 июля русские сумели взорвать деревянный мост между восточной и западной частями города… Они продолжали сражаться в безнадёжном положении… боролись до последнего патрона… Дорогой ценой пришлось заплатить немецкой армии за город, оказавшийся уже позади линий фронта…». А Дж. Олдридж, английский писатель, прошедший всю Вторую мировую войну в качестве корреспондента, пишет: «Не было ни одного английского солдата, который, следя за сопротивлением Красной Армии в начальный период боёв, не был бы убеждён: вот где идёт настоящая война, война до конца. Солдаты поняли: теперь у них действительно есть союзник, который никогда не сдастся, не пойдёт ни на какие компромиссы, не перейдёт на позиции «джентельменской войны» и не предаст дела, за которое борется» (Джеймс Олдридж. Память и долг. – «Проблемы мира и социализма», 1980. – № 5. – C. 33). «Общая обстановка всё очевидней и яснее показывает, – записывает для истории всё тот же Гальдер в своём дневнике 11 августа, – что колосс-Россия… был ними недооценён» (Указ. соч., С. 264). …Немногие из немецких командующих понимали это в то время, и каждый объяснял свои неудачи другими локальными причинами. Но на настенных картах в Ставке фюрера занятая немцами территория выглядела огромной – особенно в свете того, что для её захвата потребовалось лишь несколько недель. «Ни одна сволочь никогда не выгонит меня отсюда», – самоуверенно заявил Гитлер генералу Кёрстингу, принимая его в Растенбурге. «Надеюсь, что нет», – сдержанно ответил Кёстринг, последний военный атташе Германии в Москве, лучше других немцев знавших Красную Армию. (См.: От «Барбароссы» до «Терминала». Взгляд с Запада. – М., Политиздат, 1986. – С. 72). Наш народ, выстрадавший желанную Победу, никогда и никому угрожать не собирается. Но он всегда отстоит свою свободу и независимость. Долг ныне живущих – свято чтить, оберегать и приумножать славные традиции старших поколений.
Правда истории победит!
[1] ЛВО – Ленинградский военный округ; ПрибОВО – Прибалтийский особый военный округ; ЗапОВО – Западный особый военный округ; КОВО – Киевский особый военный округ; ОдВО – Одесский военный округ.
[2] Цит. по: Жуков Г. Воспоминания и размышления. – М., 1978, Т. 1. – С. 236–237.
Владимир ЕГОРЫЧЕВ, кандидат исторических наук